Пять месяцев назад новый врио главы Алексей Цыденов был назначен и в Бурятии. Однако в Кремле опасались, что главой республики может стать его конкурент, коммунист Вячеслав Мархаев. Корреспондент «Новой» Елена Рачева отправилась в Бурятию, ожидая найти там мощную оппозицию и отчаянную предвыборную борьбу, но обнаружила, что результат выборов очевиден всем, включая шаманов. При этом сама политика Бурятии — живая, непредсказуемая, с подковерными интригами, борьбой партий, кланов и родовых духов.
Алексей Цыденов, 41-летний заместитель федерального министра транспорта, был назначен врио главы Республики Бурятия 7 февраля — в тот же день, когда подал в отставку Вячеслав Наговицын, возглавлявший республику 10 лет.
Новый глава действовал осторожно, но настойчиво. Никого громко не увольнял — вынуждал уходить по собственному желанию. Организовал для чиновников обучение в Москве. Стал устраивать выездные заседания правительства в дальних районах, где министры никогда в жизни не были и не планировали побывать.
В последней поездке в Мухоршибирский район пересадил все правительство в один микроавтобус — чтобы правительственные джипы не поднимали на проселочных дорогах пыль и социальную рознь.
Врио обнаружил привычку приходить на работу в шесть утра и уходить за полночь (каждый второй собеседник рассказывал мне про светящиеся ночами окна его кабинета). Сделал политику публичной: стал встречаться с людьми, отвечать на письма в Facebook.
«Приезжает в районы — а у него две стрелки на брюках, — говорит советник Цыденова Аркадий Зарубин. — Люди смотрят, понимают, что он сам их перед отъездом в спешке гладил, и думают: он наш».
Директор бурятского «Центра изучения политических трансформаций» Алексей Михалев вспоминает, что перед встречей с прежним главой республики Наговицыным проводили целый тренинг: «Нам объясняли, как подходить, как подавать руку: «Глава не любит вялого рукопожатия, жмите крепко, но первыми руку не подавайте…» Десять лет такого маразма — а теперь глава ходит в супермаркет в джинсах».
Когда бурятский театр «Байкал» вышел в финал телешоу «Танцуют все», трансляцию устроили на площади Советов перед гигантской головой Ленина. Цыденов стоял в толпе среди зрителей и только после победы «Байкала» на волне общей эйфории вышел на сцену с речью: «Мы — можем, мы — лучшие!».
Отдельная интрига развернулась вокруг национальности главы. До недавнего времени в республике, где живут 30% бурят и 65% русских, держался паритет между национальностями. Затем бурят во власти стало больше. Первыми Цыденову обрадовались именно буряты, но в первом же интервью он назвал себя метисом.
«Это был промах, — считает заведующий кафедрой политологии и социологии Бурятского госуниверситета (БГУ) Алексей Комбаев. — Теперь интеллигенция воспринимает его как человека, который маневрирует между двумя нациями». Зато народ — и русские, и буряты — считает его своим.
Назначение молодого технократа без знания региона, но с большим опытом управления — обычная практика Кремля. В Удмуртии, Кировской и Калининградской областях назначенцы из Москвы легко заместили прошлых руководителей. В Бурятии это оказалось сложнее. Дело в том, что реальная власть все последние годы принадлежала там совсем не главе.
Маргарин
Бывшего главу республики Вячеслава Наговицына называли «Маргарин». По словам всех опрошенных мной политологов, в Бурятии он не управлял ничем. Нерешительный, легко принимающий предложенную форму, подобно маргарину, Наговицын практически устранился от власти, и в республике стали говорить, что глава не управляет Бурятией — он в ней просто живет.
Спустя десять лет антирейтинг Наговицына превысил 60%, выдвинутые им депутаты проигрывали муниципальные выборы, СМИ позволяли себе высмеивать главу.
— Наговицын давал поручение, через месяц спрашивал: сделали? Нет? А, ну ладно. И никого не увольнял, — говорит депутат Госдумы от Бурятии Николай Будуев. — Уровень профессионализма падал, людей, которые имели потенциал, убирали, экономика деградировала до необратимых показателей.
Против главы выступил даже Хамбо Лама Дамбо Аюшеев, глава буддийской общины России. Как рассказал «Новой» лидер буддистов, он публично отказался принимать главу республики у себя. К январю стало ясно, что Наговицын не управляет даже собственной службой безопасности.
Как вспоминает Алексей Михалев, стены и остановки на центральных улицах оказались исписаны граффити: «Наг вали», вокруг резиденции главы прошли одиночные пикеты с табличками: «Наговицын, убирайся из Бурятии».
Мало что решал и Народный хурал (парламент) Республики Бурятия. По словам источников «Новой», он состоит в основном из бизнесменов — владельцев крупных заводов и собственников лесопилок — разбитых на разрозненные лоббистские группы. «Большая часть Хурала заботится только о своих лесопилках, — говорит источник «Новой» в правительстве Бурятии. — Пол-Москвы приезжает на партийные съезды «Единой России», чтобы надавить на депутатов. Без этого они голосуют как хотят, в соответствии со своими клановыми интересами и бизнес-целями».
Кто на самом деле все эти годы управлял территорией размером с Германию? Как утверждают источники «Новой» в правительственных структурах Бурятии, за большинством политических назначений, отставок, бизнес-процессов, уголовных дел и случаев давления на СМИ стояла единственная фигура: прокурор Республики Бурятия Валерий Петров.
Выходец из Иркутской области, работавший там одновременно с генпрокурором Юрием Чайкой, Петров пришел на должность республиканского прокурора в 2006 году и за времена правления Наговицына стал здесь самым влиятельным человеком. «Компромат у него был на всех, — рассказывает источник «Новой» в правительстве. — Он указывал прокуратуре возбудить дело, фотографировал материалы и лично рассылал по редакциям по WhatApp. В СМИ выходили мощные статьи: такой-то попался на коррупции. После чего этот человек прибегал к Петрову, брал под козырек и делал то, что ему скажут». Петрова называют бизнес-прокурор — как мне рассказали, из-за его участия в давлении на предпринимателей. Яркий пример того, как работает прокуратура, — довыборы депутата Хурала, которые прошли 18 июня в избирательном округе № 16 в дальнем районе Улан-Удэ. Депутат этого округа Татьяна Мантатова ушла в Совет Федерации. За ее место боролись директор местной школы, депутат от «Единой России» Людмила Попова и коммунист Алдар Эрдынеев — владелец газеты «Новая Бурятия», юрист, часто работающий в судах на делах, связанных с интересами прокурора Петрова. В любом другом регионе России весь административный ресурс достался бы кандидату от партии власти. Но не в Улан-Удэ. За три месяца перед выборами во всех школах района прошли внеплановые проверки. Сначала на экстремизм проверили книги в школьных библиотеках. Затем Роспотребнадзор заявил, что списки первоклассников на сайтах школ нарушают закон о персональных данных. Как объясняют в Улан-Удэ, такие проверки часто проходят перед выборами, чтобы директора школ помнили, чей именно они административный ресурс. Как и всегда, в публичную сферу эти дела не вышли, но штаб Поповой и директора школ подняли шум и обратились в администрацию республики. «Очень быстро Петрову прилетело, жесткий разговор был», — рассказали мне там. Попова победила с большим отрывом. …
Вероятно, осенью в Кремле поняли, что на выборах-2017 Маргарину не победить, или в республике поднимется настоящий бунт. Замену ему начали искать в октябре. По словам политолога Евгения Малыгина, именно в это время чиновники из администрации спешно начали сворачивать свои бизнес-проекты.
В январе на должность руководителя ФСБ Бурятии был переведен бывший глава ФСБ Владимирской области Игорь Николаев — вероятно, специально, чтобы ограничить власть прокурора. Стало ясно, что Наговицына будут менять.
Передача власти проходила напряженно. Первое время ушедший с должности по собственному желанию Наговицын появлялся со сменившим его Цыденовым на всех публичных мероприятиях и как-то раз назвал себя «играющим тренером». Когда прошлый и нынешний главы оба приехали открывать Мухоршибирский дом культуры, интернет взорвался комментариями о том, что врио «даже ленточку один перерезать не может».
Как рассказывает источник «Новой» в администрации республики, Цыденов понимал, что старого главы рядом с ним быть не должно, и даже говорил об этом с первым заместителем руководителя администрации президента Сергеем Кириенко (именно он курирует работу губернаторов).
«Но Кириенко сказал, что Наговицын — солдат системы. Он ушел, когда велели, но выбросить его система не может. Тогда Цыденов сам предложил Наговицыну из республики уехать».
Непросто строились и отношения врио с прокурором Петровым. Как рассказывают источники «Новой», первым делом прокурор передал главе список людей, которых он должен включить в новое правительство. Цыденов отказал. Стало понятно, что давить на главу прокуратура продолжит.
Команда Цыденова решила сделать конфликт публичным: подала заявку на митинг с требованием отставки Петрова, издание Znak.com вышло с заголовком: «Новый врио главы Бурятии столкнулся с влиятельным прокурором».
Митинг не состоялся, но огласка подействовала: «Петрову позвонили из администрации президента и нескольких московских кабинетов. Сказали: прекратите вмешиваться в политику», — рассказывает источник «Новой». Я пытаюсь встретиться с прокурором, но он отказывается от интервью: «Вы же понимаете, я не вправе заниматься политикой. Правда, меня тут многие связали с ней. Но мы делаем свою работу». И добавляет, что уверен в победе врио: «У нас очень уважают Владимира Владимировича, раз он Цыденова рекомендовал — значит, у него шансов больше. Первые шаги он делает правильные». Я понимаю, что в этом сражении с прокурором Цыденов победил.
«Слушаю, Дмитрий Анатольевич»
Уже в марте опрос бурятской социологической службы «Эйдос» показал, что за Цыденова проголосовали бы 52% избирателей. К июню его рейтинг вырос еще на 3—4%. — Мы так удивились, что начали чуть ли не у каждого респондента спрашивать личные впечатления, — говорит сотрудник «Эйдос» Дарима Будаева. — Провинция обычно консервативна, можно 20—30 лет прожить, и тебя все еще будут считать приезжим. А тут Цыденов пробыл в республике полтора месяца… Но как-то его стали принимать за своего.
Как считает Будаева, рейтинг Цыденова — «рейтинг надежды», как у Путина в 2000 году. Назначение Путиным — главный козырь Цыденова. Все, от аналитиков до рядовых улан-удэнцев, ждут, что вместе с врио в республику придут федеральные деньги, все рассчитывают на его лоббистские возможности.
Как вспоминает политолог Евгений Малыгин, во время одной из планерок в Хурале у Цыденова позвонил мобильный. «Да, Дмитрий Анатольевич», — ответил врио, вышел в соседний кабинет и, вернувшись, сообщил, что вопрос о сохранении особой экономической зоны на Байкале только что решился.
«Нам не нужна их помощь»
«Почему сейчас допускается пересмотр роли и значения победы советского народа в страшной войне и умалчивается руководящая роль коммунистической партии и Иосифа Сталина?» «Наши бойцы погибали со словами: «За Родину! За Сталина!» Так почему сегодня мы встречаем сопротивление, когда встаем в первый ряд парада 9 Мая с портретами великих полководцев?»
В своих выступлениях кандидат в главы Бурятии от КПРФ Вячеслав Мархаев так часто вспоминает о Сталине, что я спрашиваю, считает ли он себя сторонником сильной руки. Мархаев довольно улыбается: — Когда придем к власти, мы наведем порядок. Воры будут сидеть. На всех уровнях власти не будет тех, кто пришел заниматься своим личным обогащением. <…> И мы обретем величие нашей страны. Россия — она же великая. А то говорят, что все было плохо, что, если коммунисты придут к власти, обязательно начнутся ГУЛАГи, концлагеря…
— А не начнутся?
— Конечно нет! — Мархаев смеется.
После статей в московских СМИ глава бурятской КПРФ Вячеслав Мархаев официально стал той оппозицией, из-за которой в Кремле решили не бороться за высокую явку на бурятских выборах. Мархаев и правда был ею. Бурят, участник войны в Чечне, первый командир бурятского ОМОНа, бывший замминистра МВД, сенатор Совета Федерации, — в Бурятии Мархаев ассоциируется с армией, национализмом (в интервью «Новой» обвинения в национализме он опровергал), сталинизмом, связями с прокурором Петровым и крупным бизнесом.
Перед отставкой Маргарина—Наговицына рейтинг Мархаева превышал 25%, местные бизнесмены были готовы финансировать его избирательную кампанию, а ЛДПР и «Справедливая Россия» — выдвигать Мархаева единым кандидатом от оппозиции. Как уверен лидер бурятской «Справедливой России» бизнесмен Иринчей Матханов, Мархаев разгромил бы Наговицына с легкостью. Но появился Цыденов.
После отставки Наговицына рейтинг Мархаева снизился с 25% до 6% (по данным Фонда общественного мнения). Протестные голоса, которые раньше доставались коммунисту, внезапно отошли кандидату от «Единой России».
По информации «Новой», когда-то на Мархаева делали ставку бизнесмены, сидящие в Хурале. Однако затем у коммуниста возникли личные конфликты и с ними, и с муниципальными депутатами от КПРФ. Теперь те тоже за «Единую Россию»: не из любви к власти, а из неприязни к Мархаеву. Ну и потому, что больше никого нет.
Бурятское отделение «Справедливой России» не выдвинуло своего кандидата: как объяснил Иринчей Матханов, бессмысленно участвовать в выборах, в которых заведомо проиграешь. Партия ЛДПР выдвинула в губернаторы 29-летнего Сергея Дороша, профессионального игрока в лапту и шурина бывшего депутата Госдумы от Бурятии олигарха Михаила Слипенчука. Дорош также баллотировался в депутаты Хурала по 16-му избирательному округу — тому, где проверяли на экстремизм учителей. Набрал 213 голосов.
С ЛДПР в Бурятии вообще вышла неприятность. Как вспоминает журналист местного «Эха Москвы» Игорь Озеров, партия развесила по республике рекламные щиты со слоганом: «Мы за русских, мы за бедных». Буряты очень обиделись. Двое других кандидатов — телеведущий Батодолай Багдаев (партия «Коммунисты России») и бизнесмен и шаман Игорь Пронькинов (Российская партия пенсионеров за социальную справедливость) — вряд ли наберут больше 5%. Других претендентов нет.
«Пойти на выборы, потратить деньги и испортить отношения с властью? — риторически спрашивает депутат Хурала Баир Цыренов. — Не вижу смысла».
Важная деталь: чтобы баллотироваться, кандидатам нужно преодолеть так называемый муниципальный фильтр — собрать как минимум 226 подписей (7%) депутатов районов и городов Бурятии. Все источники «Новой» уверены: собрать голоса Мархаев не сможет. Получить финансирование на кампанию при рейтинге в 6% — тоже.
В штабе Цыденова боятся, что Мархаев обвинит «Единую Россию» в давлении на районных депутатов, со скандалом снимет свою кандидатуру — и спокойно начнет готовиться к выборам 2018 года в Хурал. А Цыденову, обязанному легитимировать свою власть, набрав высокий процент на конкурентных выборах с высокой явкой, из соперников достанутся только игрок в лапту, телеведущий и шаман.
Кажется, Бурятия — единственный регион России, где в конкурентных выборах заинтересована партия власти. По информации «Новой», «Единая Россия» уже предложила Мархаеву голоса своих депутатов для прохождения муниципального фильтра. Коммунист отказался. «Нам не нужна их помощь, — в разговоре со мной отрезал Мархаев. — Мы надеемся на свои силы».
«Я тут корни пустил»
Алексей Цыденов назначает интервью на семь вечера, но заседание правительства затягивается до девяти. К восьми приходит делегация дальнобойщиков, немолодые мужчины в черных пиджаках мрачно ожидают в холле Хурала. Разговор с ними затягивается еще часа на два. Дальнобойщики костерят «Платон», в деталях рассказывают про «разницу в нагрузке по осям», отсутствие мест для отдыха водителей и измерения веса грузовиков.
Цыденов сразу отрезает, что поддерживает «Платон»; звонит кому-то в Москву, долго расспрашивает про оси и режим отдыха. Часам к 11 я начинаю понимать, почему окошки в Хурале светятся по ночам, и вспоминаю сотни дальнобойщиков по всей России, с которыми встречался только ОМОН. Водители уходят, кажется, успокоенные. Я спрашиваю врио, не разочаровался ли он в назначении, пробыв в Бурятии сто дней.
— Удовлетворенность решением абсолютная. Если бы вы меня спросили, готов ли я его повторить, я бы ответил, что просить буду, чтобы это повторилось. Я спрашиваю про развитие экономики республики, и врио рассказывает, что занимается поддержкой авиационных заводов, текстильного предприятия, сельского хозяйства, животноводства, создал технопарк: «Инвесторы в очереди стоят, чтобы туда зайти». Летом в Бурятию запланированы визиты московских чиновников:
«И Минтранс будет, и Минприроды, и Минсельхоз, и Матвиенко Валентина Ивановна. Говорят, я под выборы устроил шоу. Это не шоу. Каждый приезд чиновника федерального уровня — маленький шажок в какой-то проблеме».
— То есть с выборами это все-таки связано?
Цыденов вдруг понижает голос:
— И слава богу. Я этим злоупотребляю. Хочу под это максимум протолкнуть. Мне не страшно в Москве кинуться кому-нибудь из администрации президента под ноги. Я, конечно, не могу этим злоупотреблять… Ну в крайнем случае могу. А куда деваться.
— Вас беспокоит, что на выборах у вас не будет сильных конкурентов?
— Предыдущий глава вообще был назначен. Я тоже исходил из того, что, если я наберу высокий процент на выборах, мне будет легче решать вопросы. Но я посоветовался со старшими товарищами. Они говорят: не переживай. Главное, чтобы у тебя не был 51%, чтобы не казалось, что ты его подрисовал. 55% — абсолютно достаточно. Теперь мне еще проще, я занимаюсь не выборами, а работой.
Я спрашиваю, чувствует ли себя врио приезжим в Улан-Удэ.
— Я абсолютно местный, — не задумываясь, отвечает он. — Я тут корни пустил. Какая красивая республика, а? Вообще…
Гадание на выборы
Если кандидат Алексей Цыденов был назначен в республику высшими московскими силами, то кандидат в губернаторы от Российской партии пенсионеров за социальную справедливость Игорь Пронькинов на связи со всякими силами: и высшими, и низшими. Просто Пронькинов — шаман.
…В понедельник утром мы с кандидатом в губернаторы покупаем поллитра водки, пакет молока, по пачке конфет и печенья и едем в шаманскую организацию «Тэнгэри» «смотреть на выбора». «Хотя чё тут смотреть, очевидно все», — ворчит шаман.
В «Тэнгэри» мы хотим задать родовым духам кандидата в губернаторы два вопроса: кто из кандидатов пройдет муниципальный фильтр, и велика ли окажется явка. Шаманы не могут идти против трех вещей: огня, воды и власти, — поэтому вмешиваться в результаты голосования нам нельзя.
«Да и шаманизм имеет свои пределы, — по дороге объясняет мне кандидат. — Тут не так, что пошаманил — и у Мархаева 70%. Максимум процента полтора…»
Правда, обратные прецеденты уже случались. Зимой в Улан-Удэ провели митинг-обряд за отставку главы республики Наговицына, СМИ распространили видео шамана, прикладывающего четки ко лбам людей с плакатами типа «2017 без Наговицына». Тогда все посмеялись — но через месяц глава попросил отставку.
Раньше, говорят, тем же образом сменился местный министр культуры. Я спрашиваю, нельзя ли провести обряд на Мединского, но Пронькинов делает вид, что не слышит. …Мы занимаем кабинет в офисном здании шаманского центра — по коридору мимо магазина товаров для камлания, мимо висящей на стене «Книге отзывов о шаманах», направо.
Кандидат в губернаторы поджигает благовония, надевает расшитый золотом синий халат, очки. Раскладывает на тарелке конфеты и печенье, наливает в плошки водку и молоко. Достает четки для гадания и ежедневник: записать заказчика гадания — то есть меня.
Сначала Пронькинов проверяет, нет ли у заказчика «проблем по шаманской линии». Долго перебирает четки, но обнаруживает только небольшой сглаз. Чтобы его снять, можно сделать шаманский обряд или отстоять службу в церкви — разницы, говорит шаман, никакой.
Первый вопрос к родовым духам — про явку. Пронькинов дотошно выясняет, какой она была в прошлые годы: духам нужна вводная информация. Шаман снова перебирает четки, приговаривает под нос, проводит над плошкой с горящими травами, шепчет, шепчет… Жарко, облако благовоний выедает воздух. Я думаю, можно ли стащить у родовых духов немного печенья, но вспоминаю, что у меня и так уже сглаз, и решаю не ссориться.
— 40% явки! — восклицает шаман. — Либо чуть больше. Я думал, будет выше…
Второй вопрос — о муниципальном фильтре. Шаман перебирает четки чуть дольше, шепчет громче. Я некстати думаю, что в рядах бурятского отделения Партии пенсионеров всего 48 человек, Игорь Пронькинов настойчиво проигрывал все кампании начиная с выборов депутатов Верховного совета СССР, по убеждениям он — антикоммунист, хотя из нынешних кандидатов явно симпатизирует Мархаеву, и на выборы идет, чтобы «обозначить партию».
— Ну у Цыденова все хорошо, — Пронькинов снимает очки, устало трет глаза. — У Мархаева тоже. Слухи, что не пройдет, конечно, были, но я такого не вижу, дороги у него открыты. Ну понятно, административный ресурс… Они с Цыденовым на равных идут. А по нам с Батодолаем (кандидат от «Коммунистов России». — Е. Р.) вопрос открытый, нам еще шаманить и шаманить… Решение по нам еще не принято. Не духами — администрацией. Я вспоминаю информацию источника «Ведомостей».
Мнение Кремля полностью совпадает с тем, что говорят родовые духи, а с реальностью не совпадает никак.
— А давайте результат остальным кандидатам расскажем, — предлагаю я. — Не надо, — отмахивается Пронькинов. — Батодолай шаманить не побежит. А у Мархаева наверняка свой шаман есть. Все ему уже рассказал.
