Вчера директор Бурятского театра оперы и балета Аюна Цыбикдоржиева официально признала, что драка после юбилея всё же была. Столь широкую огласку она объяснила действиями недоброжелателей.
Напомним, ранее директор театра решительно опровергла факт драки на банкете после юбилейного концерта.
8 декабря после пресс-конференции в оперном театре Аюна Цыбикдоржиева сама предложила ответить на вопросы журналистов «по недавним событиям». По словам директора, факт драки установили позже.
— Это произошло в маленьком коридорчике между входом в здание художественных мастерских и залом, где проходил фуршет. Трое ребят из балета и трое ребят из хора чего-то не поделили, — говорит Аюна Цыбикдоржиева.— Наказывать их сегодня за это? Все трудились за двоих, за троих, чтобы три дня провести на таком огромном подъёме. Мальчишки, которые «прославили» театр, и так ходят понурые. О причинах они молчат. Я думаю, смысла кого-то наказывать нет. Говорить, что была массовая драка – это слишком. Ну, может шесть человек – это уже и массовая. Никто не вызывал милицию, милиция сама в недоумении. Один мальчик упал, он повредил себе челюсть. Никто в тот момент даже не понял, что у него челюсть повреждена.
Директор театра также уверена, что информацию о драке распространили негативно настроенные бывшие сотрудники театра, чтобы ухудшить его экономическое положение.
— Думаю, что постарались те, кто уже не работает в театре – они очень хорошо владеют словом и пером, и их никогда не успокоить. То, что там пишут про меня… ну пусть мне припишут малазийский «Боинг», или что я инопланетянка. Написать можно что угодно. Если бы я и правда всех запугала, я бы, наверное, уже где-то спряталась. Но я смотрю людям в глаза, – заявляет директор. – А то, что нас так «распиарили» – не хотят, чтобы нам давали помощь финансовую, я думаю так.
Гости из Москвы драки тоже не видели и удивлены новостями, подчеркивает Аюна Цыбикдоржиева.
— Мне звонят и пишут из Москвы, из Санкт-Петербурга – те люди, которые здесь были (из Мариинского и Большого театра): а почему мы ничего не видели, мы же были до конца. Мы все этого не видели, ну вот так получилось, – говорит руководитель.
Директор театра также признала, что для планирования и слаженной работы театру требуется художественный руководитель, но объяснила текучку кадров объективными причинами, не связанными с её личностью.
— Меня обвиняют в том, что мы выжили всех худруков. Но я не назначаю их, и, в общем-то, я не увольняю. Что касается Антона Лубченко – он сам уехал. Азат Максутов – против него написали заявления цеха, и решение было принято верное, хоть и запоздалое. Что касается Евгения Борисовича Шейко – ему пришлось уехать: в связи с тем, что у его жены заболела мама. У меня очень большие молодцы руководитель и оперы и балета, но общего планирования сейчас не хватает, – комментирует директор театра.
Руководство уверено, что театр движется в верном направлении: — Нам часто высказывают, что в оперном уменьшился репертуар. Да, это я признаю. Во время реконструкции театра не сохранились многие декорации, устарели костюмы. А мы на гастролях показываем феерию, костюмы шикарные, и не хочется ронять этот уровень, — рассказывает директор. — В Иркутске во время юбилейных гастролей мы видели таблички «мест нет», и встречали у входа спекулянтов, которые продавали наши билеты в два, в три раза дороже. И обидно с одной стороны, и радостно – значит, мы востребованы. Да, нам плюют в спину. Но потому, что мы идём впереди, — заявила Аюна Цыбикдоржиева.
По материалу Байкал-Daily
